«Пилот»-2019: какие сериалы мы будем смотреть в следующем году

Идея первого в России фестиваля сериалов родилась у губернатора Ивановской области Станислава Воскресенского, большого любителя кино, также инициировавшего семь лет назад фестиваль короткометражных фильмов «Короче» в Калининграде. Его новую инициативу поддержали единомышленники в лице лидеров киноиндустрии, в том числе Федор Бондарчук, Александр Цекало, Сергей Сельянов, Игорь Толстунов, которые вошли в попечительский совет фестиваля. Избранный его президентом режиссер Валерий Тодоровский предложил назвать сериальный смотр «Пилот», и когда вокруг него собралась команда организаторов, которую возглавила продюсер Светлана Дрыга, корабль, что называется, отправился в первое плавание. 

Местом проведения «Пилота» стал город Иваново, куда в 2018 году впервые приехали участники российского рынка сериалов, чтобы познакомиться с новинками, которые только готовятся к выходу в эфир. «Нам, творческим людям, которые создают кино, просто необходимо общаться друг с другом и со своими зрителями — для вдохновения и чтобы не быть оторванными от реальной жизни. Фестивали дают такую возможность, — говорит Светлана Дрыга. — По своим характеристикам, таким как менталитет людей, их ценности, восприятие жизни, Иваново — самый близкий к сериальному зрителю регион. Ивановский зритель для нас, профессионалов, является самым честным барометром, который отражает, насколько создателям удалось достучаться до зрительских сердец».

В этом году на «Пилоте» представлены 17 сериалов, которые отбирал для программы кинокритик Егор Москвитин. В их числе биографический «Магомаев» с Милошем Биковичем в главной роли, триллер «Спи со мной» со Светланой Устиновой, комедия «Дылды» с Павлом Деревянко, драма «Братство крыши» с Юрием Борисовым и Степаном Девониным, а также сериал Романа Волобуева «Детективный синдром», экспериментальный триллер Наташи Меркуловой и Алексея Чупова «Колл-центр» и многое другое. 

«Отечественный контент активно вытесняет западный, и большую часть этого контента составляют сериалы, — говорит Светлана Дрыга. — Я уверена, что времена, когда первую серию сериала будет принято смотреть не дома, а в кинотеатре, как везде в мире и у нас на фестивале в Иваново, уже скоро наступят по всей стране». 

Почему сериалы сегодня — самое обсуждаемое явление?

Егор Москвитин: Потому что им удается рассказывать истории, которые все реже встретишь в кино: сложные, глубокие, ориентированные на вдумчивого зрителя, но отнюдь не всегда комплиментарные по отношению к нему. Сама структура сериалов позволяет им быть более психологически достоверными, нежели фильмы. Из-за этого мы обращаемся к сериалам, когда хотим взглянуть на себя со стороны. И поскольку так делают все вокруг, то телевидение превращается еще и в социальный клей. Сериалы объединяют!

Светлана Дрыга: Существует стереотип о том, что телесериалы предназначены для домашнего диванного просмотра, у них незамысловатые сценарии и в них снимаются второсортные актеры. Однако сегодня это уже далеко не так! Сериалы стали самым востребованным форматом у зрителей. Если раньше актер избегал предложений сняться в сериале, то теперь, наоборот, стремится получить в нем роль. Звезды красных дорожек на мировых кинофестивалях — это в основном актеры, снявшиеся в том или ином сериале.

Игорь Толстунов: К сожалению, мы вынуждены констатировать, что в кинопрокате все больше места занимают фильмы, которые являются чистым развлечением. Поэтому сериалы, которые готовы предоставить зрителю настоящие эмоции и переживания, так востребованы.

Валерий Тодоровский: Во-первых, люди всегда любили истории с продолжениями. Что такое сказка на ночь? Это история, которую можно прервать на самом интересном месте со словами: «Если будешь себя хорошо вести, завтра расскажу, что было дальше». Но есть и профессионально-индустриальная причина: кино все более и более превращается в аттракцион, а такие формы, как драма, триллер, трагикомедия, с больших экранов уходят, потому что люди не всегда готовы платить деньги, чтобы посмотреть драму — они, скорее, заплатят за то, чтобы их развлекли. Но поскольку эти жанры по-прежнему востребованы, они стали потихоньку уходить на телевидение, а вместе с ними и люди, которые их создают. Любой нормальный сценарист вообще-то счастлив написать драму, поэтому в сериалы потянулись лучшие умы, лучшие таланты. И вдруг стало понятно, что это такое же искусство, как кинематограф. Я застал время, когда заниматься сериалами было стыдно — сравнительно недавно, в начале 2000-х. А сейчас даже большие звезды во всем мире мечтают о хорошей сериальной роли.

Каковы, на ваш взгляд, сейчас главные сериальные тренды в России? Отличаются ли они от западных?

Игорь Толстунов: Их определяет феерическое развитие онлайн-платформ, которые, собственно, и являются драйверами, генераторами нынешних сериальных трендов. Более того, даже эфирные каналы отчасти начинают ориентироваться на эти тренды, поскольку понимают, что прямая конкуренция не за горами.

Валерий Тодоровский: Сегодня тренд один: у нас на глазах происходит бум интернет-платформ, которые готовы конкурировать за будущего подписчика. До самого недавнего времени сериалы снимались для эфирных каналов, где довольно жесткие ограничения на сюжеты, степень откровенности. И вдруг пришли люди с онлайн-плафторм и сказали: делайте что хотите — ругайтесь матом, занимайтесь сексом, копайте неприятные темы. Думаю, в ближайшие два-три года нас ждет увлекательное российское сериальное приключение. 

Егор Москвитин: Как и остальной мир, мы переживаем бум производства и даже перепроизводства контента. Талантливым рассказчикам историй дан карт-бланш, и у всех есть понимание, что зритель, который привык платить за контент, будет выбирать сериалы, в которых почувствует больше правды и жизни. Но есть и отличия. Во-первых, в России премиальный контент выходит не только на стриминговых платформах, но и на бесплатных федеральных каналах. Это заставляет производителей «затачивать» свои сериалы либо под стриминги, либо под каналы, отчего у нас параллельно развиваются две эстетики рассказывания историй. Во-вторых, западные сериалы увлечены придумыванием этики будущего. Почти все проекты Netflix или Disney+ так или иначе развивают идею, что однажды дети унаследуют этот мир у взрослых и сделают его более справедливым и комфортным местом для жизни. Наши же сериалы пока даже о прошлом договориться не могут, а настоящего и вовсе побаиваются. 

Как российским сериалам конкурировать с западными? И стоит ли это вообще делать?

Валерий Тодоровский: Конкуренции между нашими и иностранными сериалами не существует. В России смотрят русские сериалы и будут смотреть. Если, условно, я иду в кино на «Трансформеров», то мне неважно, где их сняли. А сериал — это практически вход в дом к людям, и ты, конечно, хочешь зайти к своим. Поэтому российские сериалы сегодня конкурируют только с российскими. Есть узкий круг продвинутых зрителей, которые смотрят американскую продукцию, но это порядка 10% всех зрителей сериалов. Я думаю, что темпы, с которыми эта индустрия развивается в России, сильно опережают мировые. Лучшие наши сериалы сейчас, на мой взгляд, абсолютно сопоставимы с контентом Netflix и HBO.

Егор Москвитин: Вплоть до «Чернобыля» можно было говорить о том, что наше главное конкурентное преимущество — то, что мы лучше знаем свою историю и точнее понимаем жизнь наших зрителей. Но мини-сериал HBO доказал, что талантливый драматург может описать чужую реальность лучше, чем ее «носители». И все же отчаиваться не стоит, нужно продолжать делать правдивые истории про нашу действительность, которые заставят зрителя чувствовать то, чего он не может найти в иностранных сериалах. Радость или страх узнавания, например. 

Какие истории, снятые в России, могут быть интересны иностранным зрителям?

Игорь Толстунов: Только истории, носящие универсальный характер, не ориентированные на нашу ментальность.

Валерий Тодоровский: Чем замечателен сериал Андрея Джунковского «Лучше, чем люди», который купил Netflix, — он вообще не про Россию, его можно было снять где угодно. Иностранным зрителям не хочется вникать, как у нас тут устроена жизнь, поэтому чем более национальная история, тем тяжелее ей будет пробиться на международный рынок. Но лично я всегда буду снимать, смотреть и любить именно наши истории, потому что делать что-то усредненное для мира — это, наверное, хороший бизнес, но я, как зритель и художник, тянусь в другую сторону.

Егор Москвитин: Наша история знала столько социальных и политических экспериментов (это если не использовать слово «трагедий»), что до сих пор не понятно, как нашим главным экспортом не стал драматический контент. Сквозная тема современной драматургии, которую можно заметить и в «Игре престолов», и в «Мстителях», — это судьба семьи на фоне исторических потрясений. Поэтому за рубежом и приняли наши сериалы «Троцкий» и «Хождение по мукам». Думаю, следующим российским хитом на международном рынке может стать «Карамора» Ильи Найшуллера. Это исторический хоррор-детектив с Данилой Козловским, герой которого узнает, что русскую историю творят… вампиры.

Что ждет сериальную индустрию в России в 2020 году?

Егор Москвитин: Эксперименты с формами. Свободного времени зрителя не хватит на всех, так что борьба за привлечение и удержание его внимания обострится. Тимур Бекмамбетов уже снимает snapchat-сериалы, а ivi.ru среди прочего собирается выпускать веб-сериалы с коротким хронометражем. Многие короткометражные фильмы, которыми режиссеры хотят заявить о себе, сегодня тоже снимаются как заявки на веб-сериалы. Это важный момент, который говорит о том, что телевидение становится для молодых талантов таким же центром притяжения, как и кино.

Игорь Толстунов: Многие платформы уже объявили о желании создавать собственный контент, понимая, что без него не будет коммерческого успеха. Этот концептуальный подход пока еще в самом зародыше, но, несомненно, он будет переживать бурное развитие. Мне кажется, ориентация продюсеров на потребности платформ, на их концепции и идеи — вот что нас ждет не только в 2020 году, но и в ближайшие пять лет.

Валерий Тодоровский: Мне нравится, что, пока мы находимся на старте, можно экспериментировать в любом направлении. В оду будет понятно, что это такое — новая русская сериальная индустрия, которая вырвалась из телевизионного эфира, стала абсолютно независимой и капитализировалась.

Какой жанр, на ваш взгляд, имеет большие перспективы?

Светлана Дрыга: Сериальный зритель в России предпочитает мелодрамы и комедии, потому что мы, россияне, любим честное кино и любим сопереживать киногероям. Они должны быть для нас, как говорится, своими в доску. И от того, насколько точны в этом смысле типаж героя и ситуации, в которых он оказывается, во многом зависит в конечном итоге успех сериала, ведь российский рынок контента был и остается «рынком покупателя». Степень зависимости производственных компаний от зрителя очень сильная.

Игорь Толстунов: Сегодня на первый план выходят остросюжетные жанры, такие как триллер, детектив, мистика и прочее. Но мне кажется, что с развитием онлайн-платформ и увеличением количества зрителей, готовых оплачивать просмотр по подписке, возникнут потребности в иных жанрах. Драмы и мелодрамы безусловно будут важны для будущего.

Валерий Тодоровский: В России практически нет сериалов science fiction. Один недавно сделали — «Лучше, чем люди», так он сразу попал на Netflix. 

Егор Москвитин: Костюмные драмы, которые бы превращали исторические события, важные для конкретных стран, в драматургию, интересную всему миру. Самый успешный пример продемонстрировал HBO: в этом году канал показал миру «Чернобыль», а теперь готовится выпустить сериал «Екатерина», в котором русскую императрицу играет Хелен Миррен. Еще востребованы сериалы, которые предлагают зрителю некую этику поведения в современном мире. В этом преуспевает Netflix с его «Половым воспитанием», «13 причинами почему» и другими драмами для подростков, подсказывающими, как жить.

Какие сериалы — главные хиты для вас? Почему?

Егор Москвитин: Остановлюсь на «Новом папе» Паоло Соррентино. В этом сериале есть все — ловушки и вознаграждения, мудрость и таинство, литература и кино, музыка и живопись, вопросы, не имеющие ответов, и ответы на все остальные вопросы. Ничего более завораживающего в 2019 году, кажется, не показали.

Валерий Тодоровский: Я начал смотреть «Шторм» Бориса Хлебникова, это очень крутая работа. Из последнего я бы еще выделил его «Обычную женщину», «Домашний арест» Буслова и, конечно, «Звоните ДиКаприо!» Крыжовникова. Были и на эфирных каналах достойные сериалы: «Борис Годунов», «Троцкий».

Игорь Толстунов: Я, безусловно, отметил бы «Чернобыль», это выдающееся произведение. Из наших мне очень нравится «Обычная женщина», «Домашний арест». Теперь ждем серьезных впечатлений от конкурсантов фестиваля «Пилот».

Подготовила: Злата Фетисова

Фото: пресс-служба фестиваля «Пилот»