Природный интерес: художник Илья Федотов-Федоров о счастливом «браке» с галереями, мире с точки зрения бактерии и пользе конкурсов

Мой звонок в скайпе художнику Илье Федотову-Федорову остается без ответа, а через пару минут он перезванивает и говорит: «Такое дело, у меня сверчок сбежал. Я его пока не нашел, так что может стрекотать». Я вскидываю брови. «Сверчками я кормлю богомола», — поясняет Илья. Если знать, что он постоянно исследует флору и фауну для своих работ, то ничего удивительного: раньше у него квартировали муравьи, теперь — богомол. Скульптуры и живопись Федотова-Федорова числятся в коллекциях Третьяковки, Пушкинского музея и Московского музея современного искусства, его персональные выставки проходили в Москве, Санкт-Петербурге, Париже, Нью-Йорке, Берне, а в прошлом году инсталляция «Неживой уголок» была представлена в рамках Венецианской биеннале. В начале следующего года Илья впервые выступит наставником для финалистов 8-го Всероссийского конкурса проектов молодых художников Nova Art, в котором сам когда-то участвовал. Пандемия застала его в Москве, и пока он не улетел в швейцарскую резиденцию, нам все-таки удается поговорить под стрекотание сверчка. 

О детстве

Мне с детства было интереснее входить в контакт с природой, чем играть, бегать и общаться со сверстниками. Первое воспоминание — как я ползу за пчелой по полу, хватаю ее, и она меня жалит. Для меня люди и другие живые организмы — неразделимые части одного царства. Вообще, мне интересна идея о комбинации человека с растением. Если это произойдет, мы сможем получать энергию от солнца и откажемся от пищи.

О новом проекте

Сейчас я работаю над видеоинсталляцией, героями которой станут животные, не имеющие однозначной позитивной оценки в культуре. Другими словами, не милые панды, которых большиство любит, и не пиявки, которых большинство не любит, а животные «серой зоны»: осьминоги, глубоководные рыбы, морские ежи. С ними будут взаимодействовать двое людей без очевидного гендера. На идею меня натолкнуло одно исследование про попугаев. Представьте, в стаю к зеленым попугаям подселяют еще одного, но полностью выкрашенного в синий. Птицы тут же от него избавляются, потому что он чужой. Тогда к ним подсаживают попугая только с одним синим крылом, и вот этого они не просто изгоняют, а начинают  атаковать — он свой, но при этом очень сильно отличается. В своей работе я исследую, где проходят границы «другого», ведь люди тоже что-то исключают категорически, а что-то принимают до определенного предела, проявляя при этом агрессию.

О пандемии

Примерно за год до пандемии я начал читать книгу «Зараза» Дэвида Куаммена о том, как инфекции, передающиеся от животных человеку, могут привести к глобальной эпидемии. Захватывая новые территории, мы начинаем контактировать с животными, с которыми никогда не имели дела, и это имеет свои последствия. Интересно, что на обложке книги изображена летучая мышь, ведь это наилучший инкубатор для вируса. Если бы я был вирусом, то летучая мышь была бы для меня своего рода священной коровой или божеством.

О природе 

Мне не близок антропоцентричный взгляд на мир, когда все самое важное — то, что важно для человека, все самое опасное — то, что опасно для него. Мне интереснее смотреть на все с точки зрения растения, мухи или вируса. С перспективы, скажем, плесени глобальной экологической катастрофы сейчас нет — все супер. Например, мы давно производим пластик, и учеными уже найдены микроорганизмы и даже черви, которые могут его перерабатывать. Для этих организмов пластик — все равно что яблоко.

Об участии в конкурсах 

Четыре года назад на конкурсе Nova Art я представил серию фотографий, сделанных с помощью микроскопа. Тогда мой проект не выиграл, но понравился галерее Anna Nova, и в качестве спецприза мне предложили организовать выставку в галерее. Так началось наше сотрудничество. Побеждать, конечно, приятно, но сила конкурсов в том, что они открывают новые возможности и тем художникам, которые не были отмечены жюри. Это именно тот случай, когда на самом деле важна не победа, а участие.

О «естественном» отборе

Участники конкурсов должны выступать на равных, и для этого, как правило, вводят возрастной ценз. В этом году на конкурсе Nova Art он увеличен до 40 лет. Однако, на мой взгляд, этот механизм больше не работает. Допустим, вы видите отличную работу 20-летнего художника — она вызывает у вас восторг, и вы думаете: вот это да, для своего возраста он сделал очень классную вещь. А потом смотрите на подобную работу, созданную художником в два-три раза старше, и реакция у вас совершенно другая: слабовато для его лет. Предрассудки не должны влиять на оценку. Мне очень нравится идея слепых просмотров, когда жюри конкурса не знает фамилию, возраст и гендер участника. Недавно во Франции провели исследование, которое меня просто поразило: в экспериментальном порядке прошли слепые наборы в университеты, и по их итогам число абитуриентов-девушек увеличилось на 35%. 

О наставничестве 

В рамках образовательной программы конкурса Nova Art я стану ментором для одного из финалистов. Признаюсь, для меня это челлендж, хоть я и преподавал в свободных мастерских ММОМА. Не тешу себя надеждой, что я какой-то хороший учитель. Может, вообще самый ужасный, но у меня много опыта, которым я могу поделиться. Скорее всего, в преподавании буду использовать привычную для себя тактику: смотреть на происходящее как исследователь и давать советы.  

О союзе галереи и художника 

Отношения  молодого художника и галереи очень похожи на брак. У вас друг перед другом есть определенные обязательства, есть ответственность, репутация одного влияет на репутацию другого, вы болеете за успех партнера. Бывают, конечно, и неудачные «браки» с громкими «разводами» и «разделом имущества» — все как в жизни. У художника, как и у галериста, случаются свои кризисы, и тут очень важна вера друг в друга и поддержка. В России я работаю с двумя галереями — Fragment и Anna Nova — и по-настоящему дружу с их основателями Сергеем Гущиным и Анной Бариновой. Вместе мы гуляли в Майами во время Art Miami, в карантин постоянно созванивались, я все время наблюдаю за тем, что происходит в их жизни. Могу сказать, что мне в «браке» повезло.