Самовары, гребля, велосипед и другие удовольствия сегодняшнего именинника Ивана Урганта

Интервью опубликовано в журнале InStyle в январе 2020 года.

Поздравляем, вы — первый мужчина на обложке российского InStyle.

Давайте начнем с главного. Я — тот человек, который этот журнал у нас родил. Пятнадцать лет назад я вел вечеринку по случаю запуска InStyle в России. И если вы думаете, что я не мог предусмотреть свое появление на обложке, то я как раз эту ситуацию и предугадал. Не прошло и пятнадцати лет, как я окончательно оформился как мужчина. Сильная гормональная терапия, ярко выраженный тестостерон — и вот уже главный редактор увидела меня и решила: если и ставить мужика на обложку, то только этого зверя.

Это подарок мне в первую очередь. Мне приятно быть первопроходцем. По крайней мере, приходя на очередную лазерную эпиляцию, шугаринг, микролифтинг или турбопилинг, я буду видеть себя на обложке, и это будет придавать мне уверенности среди девиц, с которыми я сейчас буду заниматься бикрам-йогой.

С содержанием журнала вы, конечно, знакомы.

Мне кажется, это журнал, ориентированный больше на женскую аудиторию и на людей, которые хотя бы могут перевести название. Более того, название написано с явной грамматической и стилистической ошибкой. Нельзя говорить «в стиле», нужно говорить «на стиле» — on Style. 

Это корректор все время неправильно исправляет! Кстати, тема номер — гедонизм. Как вы для себя понимаете это слово?

Гедонист, мне кажется, это человек, который получает наслаждение от жизни. Я ошибаюсь или правильно?

Да. Цель которого в жизни — получение удовольствия. Что, по-вашему, настоящее удовольствие, а что — поддельное?

Есть разные удовольствия. Например, есть запретные. Бывает, сижу вечером, и передо мной сбалансированный до невозможности, выверенный по калориям скромный ужин спортивного, следящего за своим здоровьем человека. Я его съедаю, выпиваю рюмку родниковой воды, открываю книгу… А потом неожиданно застаю себя смотрящего сериал на нетфликсе с огромным количеством чипсов. И главное — пачка уже не первая. Это запретные удовольствия — удовольствия, которые не приносят большого удовлетворения.

Что касается каких-то простых удовольствий, у меня есть целый спектр. Это что-то среднее между баскетбольным матчем, который идет в Америке, фотоаппаратом, который я купил, и слушаю, как щелкает затвор, каким-нибудь синтезатором, желательно аналоговым. Мне очень нравится это слово, хотя я до конца не понимаю, что оно значит.

Все это входит в перечень моих удовольствий. Я упускаю такие банальности, как счастливый ребенок, радующиеся глаза жены — зачем об этом говорить? Мы же говорим про гедонизм. Я путаю гедонистов и сибаритов. Сибариты — это кто?

Это некая паразитирующая форма существования. Ты, ничего не являя миру, пытаешься просто получать какие-то удовольствия. Гедонизм — это все-таки более глубокое понятие.

Если более глубокое, то это про меня.

Поэтому мы и собрались.

Неслучайно меня называют на Первом канале «глубокая глотка». Потому что во мне очень большая глубина и я громко разговариваю.

И вот теперь можно переходить к Новому году…

…поздравляю всех с Новым годом! И на ум приходит стихотворение: «Новый год, Новый год — поцелуйте близких в рот». И нельзя уже сегодня так говорить! Потому что мы не можем ни поцеловать близкого человека, ни обнять — мы боимся за него. Для меня сейчас главный вопрос: как сделать так, чтобы вы, с одной стороны, отметили его всей семьей, с другой стороны, не заразили бабушек, дедушек. Наладьте какой-то телемост, приготовьте сами салат оливье и отвезите родителям. Они будут есть этот салат, обливаться слезами от того, что они вырастили таких чудных детей, и верить, что жизнь их прошла не зря, даже если дни уже сочтены.

Расскажите, когда вы последний раз что-то праздновали?

Из того, что мне запомнилось, — день рождения моей дочери в сентябре, еще до усиления карантинных мер. Мы успели. Было много детей и много резанной бумаги. Это вообще самое веселое, что есть. Когда дети зарываются в бумагу, и вы не можете их найти. А потом все ловят конфети, и ты достаешь его из самых неожиданных мест.

Последний раз такое было, когда я работал в стриптиз-клубе, только там было с блестками. Женщины обмазывали себя плотным слоем блесток, потом эти блестки потихонечку распространялись на всех людей, которые в этот момент находились в радиусе километра. И спустя долгие месяцы я обнаруживал и доставал эти блестки из самых неожиданных мест. Рыбачишь ночью в деревне, решишь: «Пойду, пока рыба спит, отлучусь по-маленькому» — раз, блеснуло что-то!

Что можно вам подарить на Новый год?

Что-нибудь нужное. Я наслышан историй про одного известного человека, который приглашал на день рождения других известных людей через своего администратора и передавал, что он любит «вещи известных брендов и дорогие часы». Так я сказать не могу. Для меня хороший подарок — качественная виниловая пластинка. Еще хорошие носки не могут быть плохим подарком. Ну не могут! Все, что связано с велосипедами, — блестящий подарок. 

Катаетесь по Москве?

Еще как. Один раз из Крылатского доехал до Останкино!

Что пережили во время пути?

Катарсис. Я пережил натуральный катарсис. Это небольшое расстояние, но было страшно очень. Три тоннеля, я ехал посреди других машин! Я мечтаю о том, чтобы мы жили немножечко как в Голландии. У нас погода не всегда позволяет, но в Швеции тоже погода не всегда позволяет, но там люди и зимой ездят на велосипедах — там просто удобно. Мне кажется, это классно. Здоровая жизнь! На велосипеде курить сложно, сплевывать неудобно. Я однажды одновременно и сплюнул, и высморкался, когда ехал на велосипеде, и мне казалось, что это осталось где-то в кустах, а это ехало со мной, потому что была очень большая скорость. Я очень хорошо это запомнил. И я подумал, что, когда человек идет по улице и сплевывает, это так неприятно, а на велосипеде ты этого и не будешь делать. Больше я этого не делал.

«Я подумал, что надо как-то гармонично развивать собственное тело, а то моя нижняя половина сильно убежала вперед, — и занялся греблей»

Раз мы так плавно перешли в формат альманаха «Вестник ЗОЖ», что еще из спортинвентаря вас увлекает так, как велосипеды?

Не так давно в моей жизни появилась гребля. Только я еще не греб ни разу. Как это произошло. Я стал замечать, что нижняя половина сильно убежала вперед. То есть мощные окорока, которые меня носят, снизу сильно выделяются на фоне вялых прутов сверху. И я подумал, что надо как-то гармонично развивать собственное тело. Может, попробовать погрести? Стал заниматься на тренажере, и мне это понравилось.

Я однажды путешествовал по Англии на барже по Темзе маршрутом Джерома К. Джерома из фильма «Трое в лодке..» — вы не представляете, какая это красота! Мы дошли до места, где Темза становится прямой, и где проходят тренировки гребных клубов. И там немолодые мужчины — сухопарыши, седовласки — в шесть утра гребли. Это было очень красиво — тишина, природа.

В этом году я поехал в Суздаль, и меня пригласили на прогулку по реке Нерль (она же «Река Мира») на лодке. Я последний раз катался, наверное, в ЦПКИО им С.М. Кирова в городе Ленинграде, и это было очень давно. И после этого лодки ушли из моей жизни. И мы ехали на маленькой лодочке по малюсенькой тихой речке. Ты не сильно гребешь, но хочешь быть гребцом. И я подумал, что недалеко от моего дома есть Москва-река и что мне не надо даже никуда выезжать.

Короче, мне очень нравится спорт. Важно найти какой-то вид физической активности, во время которой ты имеешь возможность еще и что-то вокруг созерцать. Вот бегать — далеко не убежишь. А на лодочке грести — хорошо. На велосипеде ехать — чудно. Катишься и не замечаешь, что ты уже в Ханты-Мансийске.

Со спортивными удовольствиями понятно. А что-то более празднично-приземленное: алкоголь, табакокурение, просмотр телепередач?

Я люблю алкоголь. Мне нравится французское вино, японский виски. Но стараюсь не злоупотреблять. Причем как-то интуитивно. Проверенная вещь — надо пить воду, когда ты пьешь алкоголь. Кто-то говорит: не надо пить воду! Это ужасно. Пей сколько хочешь! Вот Владимир Познер вообще не пьет воду, бабушка моя не пьет воду (если что, это разные люди) — и при этом этом одному 86, другой 91.

Вообще, я понял, что мое самое любимое алкогольное опьянение — это когда ты начинаешь вечер, выпиваешь, и у тебя поднимается настроение, у тебя начинают искрить глаза, ты становишься чуть остроумнее, чем был до этого момента, и чуть красивее по внутренним ощущениям. А потом ты встаешь из-за стола и уходишь из гостей, и все это опьянение из тебя уже вышло. И это лучшее, что может быть. Потому что самое противное — это пьяным спать ложиться. Ведь не ровен час — а простыни дорогие…

И я не курю и не люблю кальяны. В эстетике этого заложено что-то странное. Посасывающий шланг мужчина, выпускающий огромное количество дыма… Я дым предпочитаю низкий — во время дискотек. И криосауна — классная вещь, я люблю. Температура –190 по Цельсию.

Ну и, конечно, не могу себе отказать в круглосуточном просмотре телевидения. Последнее, что я продам из дома, — это афиша фильма «Я родом из детства», а вот перед ним — телевизор.

И снова вернулись к ЗОЖу. Почти.

Да, все должно быть в меру и в удовольствие. Вот есть люди, которые начинают получать от ЗОЖа такое удовольствие, что у них аж потрескивает за ушами. Они меня немножко пугают, ведь такие сразу же начинают обращать всех в это! Подходят к тебе и говорят: «Фу, ты ешь сосиску?!» И хочется вогнать ему эту сосиску прямо в глаз. Тоже мне! Тем более что, если честно говорить, по правде — а ведь не случайно InStyle в кулуарах называют «обнаженная правда», — то мало что может сравниться со вкусом вареной сосиски. Ведь мало. Детей же не обманешь. Почему дети сосиски любят? Потому что их проще готовить, как говорили мои веселые родители.

Что вас вообще может удивить?

Да любая вещь из чугуна — я клянусь. Почему чугун? Потому что в нем, как в русской печке, все готовится равномерно. Жар со всех сторон — прямо как на совещании у Эрнста. И вот еще колокол. Вот в том же Суздале я хотел купить колокол. И жалею до сих пор, что не купил. А может быть, это то, что мне было нужно, — этот колокол? У меня в этом смысле святая жена.

Она точно знает, что вам нужно?

Да, ей всегда было это известно! Она мне такие вещи иногда дарила. Я понял, что я буду с этой женщиной всю жизнь, когда она мне сделала сюрприз: я лег в кровать и нашел в ней барабанные палочки. Причем я лег удачно — ведь мог бы найти их в себе, а нашел рядом. Я думаю: барабанные палочки подарила, вот странная женщина. А потом спустился — и вижу барабанную установку. Тогда понял, что никогда и ни один человек на Земле не мог бы понять, что мне нужна барабанная установка. А она действительно была мне нужна!

Я просто из тех людей, которые очень увлекаются чем-то. Я приехал в Суздаль, и не просто я подумал, а мне стало предельно ясно: мне необходим самовар! Вот же они стоят — за 25 тысяч, за 30, за 40. Отличные самовары, хорошие, с подносами. Ну конечно, они мне были нужны. Потом я вспомнил, что у меня дома есть самовар. А ведь у него нет краника, и это даже не волновало меня никогда. Но тогда я решил — почему я не пью чай из самовара с шишками?! Я должен сидеть так и пить чай из самовара! Это нормально, подумал я в Суздале. Хорошо, что я уехал оттуда. В этом смысле это опасно. Потому что, когда деньги есть, можешь оказаться владельцем очень многих ненужных вещей.

Когда я был в Карелии, я был абсолютно уверен в том, что мне нужно построить там дом, потому что это же моя земля, я сам в какой-то степени карел. Ну и там очень красиво. В этом смысле моя жена — человек, который очень хорошо меня знает, — говорит: «Ну конечно, мы сейчас начнем строить дом в Карелии. Давай на секундочку домой съездим, посмотрим и поймем, с чего начать».

Но не доходит до этого — мы едем в Суздаль. Она говорит: «Вань, я тебя прекрасно понимаю, я и сама давно хотела тебе сказать, что дом в Суздале нам необходим». А потом какое-то время проходит, и я увлекаюсь очередной грампластинкой и тихонечко забываю про остальное. Поэтому мне можно подарить виниловый проигрыватель — прекрасная вещь.

А сумма подарка имеет значения? Вдруг попадутся красивые дорогие часы. Брать?

Красивые часы, не знаю… Важно, чтобы было понятно, что ты это не передариваешь. С моим дедушкой связана великая история, рассказанная моей бабушкой. Когда они жили вместе, он взял и продал все какие-то невероятные книги и купил себе потрясающие советские часы. Он их очень хотел. А продал чуть ли не библиотеку. И когда бабушка спрашивала, который час, он не мог ответить, потому что ему не хватило денег на механизм, и он купил часы без него. То есть они были со стрелками, но они не работали.

А папа, я помню, в Париже купил себе классные японские часы. Они были с позолотой, водонепроницаемые, ударопрочные. Папа однажды эти часы варил в кастрюле, чтобы доказать присутствующим людям, что это — лучшие часы, которые есть в мире. Потом он мне их подарил, и я даже какое-то время их носил.

Папа мне однажды сделал прекрасный подарок — подарил мне синтезатор и компьютер. Я их использовал на полную катушку. Это стоило довольно дорого — 1000 долларов. 500 долларов стоил компьютер, 500 долларов — синтезатор. И это в 1996 году! Тогда такая сумма была большой. Папа не столько зарабатывал, чтобы разбрасываться тыщонками.

Что бы вы попросили у Деда Мороза?

Я бы попросил его не забывать про нас всех. Чтобы он там где-то встретил доктора Айболита, проконсультировался с ним и приходил к нам. Вообще, это идиотизм какой-то, но мы все ждем, что 31 декабря все это закончится, а 1 января закончится високосный год, и всё каким-то образом начнется по-другому. И кстати, если вы сейчас открыли журнал, а у вас нет дома елки, я скажу вам: она обязательно нужна!

Причем вот эта российская, неказистая, которая пахнет новым годом.

Во-первых, не все российское пахнет. Например, деньги точно нет! Но елка обязательно должна быть. И у меня есть. Вот ведь здорово: мы делаем это интервью в конце августа, а у меня уже стоит елка.

Команда:

Фото: Данил Головкин 

Стиль: Игорь Ступников

Макияж и прическа: Елена Деянова

Ассистент фотографа: Андрей Харыбин

Ассистенты стилиста: Анастасия Карлышева, Анастасия Маликова

Продюсер: Екатерина Дементьева