Григорий Добрыгин — о карьере режиссера, тщеславии и путешествиях по России

Звезда фильмов «Как я провел этим летом» и «Территория» Григорий Добрынин опять всех удивил: самый востребованный за рубежом русский актер (три громких западных проекта только за последний год) превратился в перспективного режиссера. Накануне премьеры альманаха, куда вошли две его короткометражки, Григорий побеседовал с InStyle Man о работе над полнометражным первенцем, нарциссизме, любимой бороде и возвращении в балет.

Я мечтаю сыграть Льва Яшина. Это из детства — быть вратарем. Если бы я не стал актером, то играл бы в футбол

Григорий Добрыгин недосягаем и неуловим. Застать его в Москве практически невозможно — у него то съемки в Лондоне и Берлине, то пробы в Лос-Анджелесе, то экспедиции на Русский Север. Но даже если у вас хватило терпения и вы пробились через перманентное «абонент недоступен», далеко не факт, что вам удастся взять у Григория интервью. К прессе молодая звезда относится без особого интереса: когда год назад мы предложили ему большую съемку, он, недолго думая, отказал. «Понимаете, я вышел из той фазы, когда светил лицом направо и налево, — я не общаюсь с журналистами без серьезного информационного повода», — сказал он тогда. Сейчас ситуация изменилась, и повод у Григория достойный. Пока мы наблюдали за ним в английских триллерах — «Самом опасном человеке» Антона Корбейна и «Черном море» Кевина МакДональда, — за которые британская газета The Guardian в конце 2014 года назвала его самым востребованным русским актером за рубежом, Добрыгин резко поменял курс: он стал режиссером. Причем снимает не сложносочиненный артхаус, а простые человеческие истории, и зрители на показах его короткометражек — смеются.

Он встречает меня на пороге. 

— Зстрасьте, я Гриша. 

Слегка наклоняясь (его почти 190 роста рядом с моими 160 выглядят очень внушительно), он протягивает мне руку и приглашает в большое помещение, которые служит ему офисом. Простые белые стены, два дивана и плазма — лаконичное и строгое пространство, сильно контрастирующее с внешним видом хозяина. Добрыгин выглядит так же, как и пару дней назад на показе фильма «Территория». Линялая майка, рубашка в красно-черную клетку и мешковатые, вытянутые на коленях штаны. Худое лицо, наполовину скрытое бородой, не выражает никаких эмоций. И только большие серо-зеленые глаза, кажется, выжидают — смотрят задумчиво, с интересом.

В «Территории» он сыграл ученого Сергея Баклакова — квинтэссенцию бессмертных образов полярников-геологов из баек и песен у костра. «Я увлекся не только героем, но и красивой историей, — говорит актер. — А еще — возможностью снова попасть на Чукотку. Мной двигало простое экспедиционное счастье».

Добрыгин вообще питает особую страсть к дальним уголкам России. Родился и первые пять лет своей жизни он провел на Камчатке («Перед нашим домом был океан, а за ним — сопки. Существование в гармонии с природой и ее ощутимая мощь — землетрясения там нормальное явление — наложили определенный отпечаток на мой характер»). А первые киносъемки в его карьере проходили на Чукотке, куда он, еще будучи студентом ГИТИСа, поехал на каникулы, чтобы сыграть в фильме Алексея Попогребского «Как я провел этим летом». Эта роль принесла ему «Cеребряного медведя» в Берлине и задала правильный вектор жизни. За следующие пять лет Григорий успел сделать то, что иным не удается за несколько десятилетий. Он был принят в труппу «Современника», где прослужил два месяца, после чего понял, что игра на сцене — это не его. Снялся в нескольких независимых фильмах, среди которых «4 дня в мае» Ахима фон Борриса и «Атомный Иван» Василия Бархатова. Поступил в режиссерскую группу Мастерской Олега Кудряшова и поставил «Лакейскую» — эксцентричный спектакль по пьесе Гоголя, действие которого происходит в большом шкафу. Он уже второй год идет с аншлагом в московском Театре имени Маяков- ского. После успешного театрального режиссерского проекта настала очередь кино. В 2013 году появился на свет короткий фильм «Измена», рассказывающий о парне, который страстно влюбился в свою левую руку, а год спустя — «Верпаскунген» с Сергеем Маковецким в главной роли. Это трогательная зарисовка на тему европейской сортировки мусора. «У каждого свой глубинометр, — пожимает плечами Гриша. — Одни увидят в «Верпаскунгене» попытку разобраться в устройстве мироздания. А другие посмеются над тем, как человек не мог понять, куда выбросить кость». Вынести свой вердикт зрители смогут 4 июня, когда его фильмы выйдут в прокат в составе альманаха короткого метра.

— Как появилось желание заняться режиссурой?

— У меня мозги устроены не по-актерски. Сколько себя помню, я всегда вмешивался в работу режиссера. Однажды я понял, что момент настал, — появились истории, которые я захотел рассказать. «Измена» родилась, когда мы с моей знакомой обедали в кафе в Берлине. Она вышла в туалет, а я сидел вот так, как сейчас с вами, — Добрыгин ладонью подпирает лицо. — А до этого побрызгал на руку духами. Я понюхал руку, еще раз понюхал, а потом поцеловал. И подумал — ого!

— «До чего я могу дойти»?

— До чего человек может дойти в принципе. Я-то уже до многого дошел, если стал целовать руку.

— В 2013 году «Измена» получила на «Кинотавре» приз с формулировкой «За безграничную любовь к себе и глубокую самоиронию». Первая часть не задела?

— Меня скорее задело, что это был второй приз, а не первый. Но потом я понял, что второе место гораздо лучше. Представьте себе, приезжаю я на «Кинотавр» и сразу получаю первый приз. Ясное дело, все решат, что это блат. А тут мне присуждают второе место, и люди говорят: «Добрыгину нужно было дать первое! У него такой прекрасный фильм». Было приятно, когда в одной статье, посвященной разбору конкурсных фильмов, поставили заголовок «О роли левой руки в российском кино». Я понял, что попал. Отличные были ощущения. Хорошо быть вторым.

Моя бабушка модельер-закройщик, и папа неплохо шьет. Раньше я заморачивался по поводу одежды, теперь все проще. Ношу кроссовки Adidas — это удобно, а по магазинам обычно хожу в Берлине, там красивые и недорогие вещи

Впервые за время нашего разговора Гриша улыбается. Откидывает волосы со лба, и на секунду передо мной появляется его настоящее лицо — светлое, почти детское. Мгновение, и он снова возвращается в свой футляр. Выжидающе смотрит на меня.

— Вы отдаете себе отчет в том, насколько вы тщеславны? 

Он долго молчит.

— Наверное, нет. Хотя...

Тут он встает, подходит к окну, берет увесистую стопку бумаги и протягивает мне. На белом фоне большими буквами написано: «Слава». Сценарий Григория Добрыгина и Ильи Носоченко». В графе «жанр» значится: трагикомедия.

— В качестве эпиграфа мы используем слова Михаила Барышникова: «Слава — это лишний кусок сахара в стакане чая». Временно, иллюзорно, не всегда вкусно. Слава дает свободу, но у нее есть свои неприятные моменты. Представьте, что об известном человеке одновременно думают тысячи людей. Кто-то желает зла. А кто-то берет журнал, идет в туалет и мастурбирует на его фото.

— Своего персонажа вы писали с себя?

— Я не ассоциирую главного героя с собой, но я здорово порефлексировал, работая над сценарием.

Главного героя «Славы» — актера-провинциала, снявшегося в финском артхаусе и в одночасье ставшего знаменитым, — сыграет Александр Паль, звезда фильма «Горько!». А съемки, назначенные на июль, пройдут в Мурманске. Опять север, опять побег, опять новый проект, похожий на приключение.

Впрочем, уходить в режиссуру насовсем Добрыгин не собирается: «Актерство кормит. К тому же это платформа для собственных проектов, возможность путешествовать, знакомиться с людьми». Снимаясь в «Самом опасном человеке», Добрыгин подружился с такими суперзвездами, как Филип Сеймур Хоффман и Уиллем Дефо, а на площадке «Черного моря» обменялся опытом с Джудом Лоу. В 2015 году на экраны вышел триллер «Такой же предатель, как и мы», в главной роли там Юэн МакГрегор, но про него Добрыгину рассказать нечего — не совпали рабочие смены.

— Нет мыслей перебраться на Запад насовсем?

— Пока нет. Как бы хорошо ты ни говорил по-английски, менталитет еще никто не отменял. Зато зарубежные связи дают мне возможность читать разные сценарии. В России приходит один хороший сценарий в год, а оттуда — два-три. Но там тоже бывают вялые бороды.

— Что, простите?

— Ну, вялая борода. На нашем жаргоне это означает плохой проект.

В чем в чем, а в бородах Гриша толк знает. Кажется, что о его густой, добротной бороде в лучших традициях ламбер-сексуалов Джареда Лето и Леонардо ДиКаприо не написал только ленивый.

— Сейчас вы снимаетесь в «Матильде» Алексея Учителя, играете великого князя Андрея Владимировича. Этот проект вам нравится?

— Да, но больше исторических фильмов не хочу — неудобно. Костюм тяжело носить, осанку держать, причесываться, клеить усы.

— Мне казалось, что в обычной жизни вы много работаете над своим внешним видом.

— Вы всерьез считаете, что я каждое утро стою у зеркала и причесываю бороду?

На лице Григория написано глубокое недоумение.

— Знаете, в десять лет меня отдали в Академию хореографии при Большом театре, и я смотрел на себя в зеркало восемь часов каждый день. Это профессиональная болезнь танцовщиков: ты все время смотришь на свое отражение в классе, контролируешь положение рук, ног, а потом выходишь на улицу и продолжаешь делать то же самое, но уже глядя в витрины, стекла машин. В училище я всегда должен был ходить аккуратным, с прилизанной прической. Может, поэтому сейчас я лохматый и бородатый? Самолюбование — это то, с чем я упорно борюсь до сих пор. В этой битве есть маленькие победы: на телефон себя каждый день не фотографирую.

— Да, артхаусных снимков в вашем инстаграме гораздо больше, чем селфи.

— Согласен, что это тоже нарциссизм, только другой. Наверное, моя болезнь более изощренная.

Сейчас СМИ обратили внимание на меня и подняли на волну успеха. Успеха временного, краткосрочного, иначе и быть не может — Бог не допустит, чтобы так было всегда, потому что от этого можно сойти с ума

А еще весьма плодотворная. Превращать свои фобии и мании в произведения искусства — удел избранных. «Измена» соткана из иронии над собственным нарциссизмом, а «Верпаскунген» вырос из внутренних метаний между порядком и хаосом. Па- раллель с городским невротиком Вуди Алленом напрашивается сама собой — кстати, их с Добрыгиным роднит не только самоирония, но и репутация сердцееда. Но тему девушек развить не удается: «Личную жизнь я не обсуждаю. Мое нижнее белье никому не интересно».

Его день начинается с тренировки и чтения книг, затем урок английского по скайпу, после чего он отправляется на встре- чи. В субботу обязательно выходной. Раз в две недели — игра в футбол за команду Театра имени Маяковского («Если бы я не стал актером, то играл бы в футбол»). А еще, вы не поверите — танцы. Уже в этом году Добрыгин планирует запустить собственный балетный проект. «Это еще один эксперимент, еще одна попытка преодолеть, испытать себя, — говорит Григорий. — Реально ли в 30 лет вернуться в ту физическую форму, которая была в 18?»

В том, с каким упорством Добрыгин загоняет себя в угол и извлекает оттуда пищу для творчества, видится что-то маниакальное. И, похоже, именно в этом и заключается секрет его успеха. В следующем феврале Грише исполнится тридцать. К тому времени его первый полный метр, по идее, будет вовсю колесить по фестивалям. А может, он опять выкинет что-то неожиданное — и уйдет из кино в футбол или балет. Но в одном мы уверены: следить за его приключениями будет страшно интересно.

5 самых перспективных молодых актеров России Читать

10 актеров, которых мы запомнили по одной роли Читать

Самые странные роли Николь Кидман, Кирстен Данст и еще 4 актеров в фильмах Ларса фон Триера Читать