Софья Эрнст — про жесткие шутки, одобрение мужа, критику в свой адрес и декрет

Ваша героиня Даша из «Содержанок» покоряет Москву, не пренебрегая принципом «на войне все средства хороши». Как вы для себя объясняли ее мотивацию и поступки, смогли до конца понять ее?

Дистанция между тобой и твоим персонажем не так важна — ценно умение сблизиться с ним. Меня привлекает в Даше аферизм. У меня лично не хватило бы смелости с таким каменным лицом провести все те аферы, которые удаются ей. Я бы краснела, заикалась. Мне было интересно исследовать эту сторону жизни, она ведь действительно существует рядом с нами. Между первым и вторым сезоном я временами возвращалась мыслями к Даше, узнавала ее в каких-то людях, поступках, героях книг, кино.

То есть вам приходилось сталкиваться в жизни с девушками, похожими на Дашу или других героинь «Содержанок»?

Не стала бы так утверждать. Как не бывает двух одинаковых отпечатков пальцев, так и персонаж не может полностью совпадать с реальным человеком, потому что к нему примешана история, которую написал сценарист, видение режиссера, органика артиста, который его сыграл. Я, например, смотрю сейчас сериал «Корона» и понимаю, что взята довольно большая дистанция между реальной Елизаветой и ее экранным образом, это как эссе или сочинение длиной в три сезона на тему жизни королевы. Ты можешь чем-то вдохновляться, но спаивать реального человека и человека в художественном произведении, я считаю, невозможно.

«Я выставляю себя на всеобщее обозрение и абсолютно не жду, что меня будут только хвалить».

Как вам, кстати, «Корона»?

Потрясающий сериал! Я еще нахожусь в первом сезоне, потому что у меня толком не было на него времени. Но сейчас, когда ушла в декретный отпуск, начала смотреть все, что пропустила и не успела. И этот сериал я растягиваю, смотрю через день по одной серии. Я в полном восторге от него! Мне ужасно нравится Клэр Фой, она такая породистая, чистая и сильная — невозможно оторваться. Я стала просто какой-то невероятной поклонницей «Короны». 

Возвращаясь к теме «Содержанок», хочу спросить, насколько вам симпатично светское общество, чувствуете ли вы себя его частью?

Я не могу сказать, что довольно-таки часто бываю на светских мероприятиях. В юности мое время распределялось совершенно иначе, я могла потратить несколько вечеров кряду на увеселения. Теперь эти увеселения чаще кажутся мне бесцельными. Я с большим наслаждением проведу вечер дома с семьей или встречусь с близкими друзьями, которых, увы, вижу очень редко, потому что они живут в разных городах и даже странах. Я просто перестала веселиться, как раньше, нет у меня ресурса. На светское мероприятие пойду, если там есть для меня что-то интересное, или я точно знаю, что на него придут люди, с которыми я хочу пообщаться. Хотя, честно признаться, со временем и эта потребность становится все меньше и меньше, потому что общения мне хватает на работе – у меня прекрасные коллеги, с которыми интересно. Подруги хоть и живут в разных местах, но у нас есть WhatsApp-чатик, где мы с утра до вечера переписываемся. И самая классная вечеринка — у меня дома: со смехом, танцами, спорами, нежными объятиями и искренним восторгом.

После первого сезона «Содержанок» вашу актерскую работу много критиковали. Фильм «Союз спасения» тоже не вызвал симпатии у большинства кинокритиков и не очень удачно прошел в прокате. Вас такие вещи расстраивают?

Нет, конечно, всегда хотелось бы для того, что ты любишь и во что ты вложил силы, большего успеха. Но я могу трезво оценить, почему проект критикуют или почему кассовые сборы ниже, чем хотелось бы, поэтому меня это не фрустрирует. И «Содержанок», и «Союз спасения» я оцениваю как очень успешные проекты. Я учусь в этом смысле доверять себе, потому что для меня, как для актрисы, в первую очередь важно ощущение, что ты принял участие в чем-то крутом. А вкусы — это такая субъективная вещь. Почему всем должно нравиться то, в чем я участвую? Мои близкие, понятно, мной гордятся, так как видят, что я расту профессионально, что я реализована. Я ориентируюсь на мнение, пожалуй, двух-трех человек: если вижу, что им нравится, значит, мой личный «Оскар» у меня в кармане. Я уже научилась спокойно относиться к критике в свою сторону. Если люди критикуют, как я играю, они имеют на это право — я выставляю себя на всеобщее обозрение и абсолютно не жду, что меня будут только хвалить. То, что мое исполнение роли кому-то не нравится, совершенно нормально. Но когда в мою сторону поступают грубые, неприятные и агрессивные комментарии, конечно, меня это задевает, мне неприятен переход на личности, как и любому нормальному человеку. Я стараюсь закрываться от этого. Людей, пишущих гадости, я почти в ста процентах случаев не знаю лично, так же, как они не знают меня. Успокаиваю себя тем, что никому не причинила вреда, поэтому если человек проявляет себя агрессивно, то это уже не про меня история, а про него.

«Комедийные ситкомы я смотрю тайком от мужа, чтобы он не ужаснулся тем, какая я не тонко организованная личность».

Вы сказали, что есть несколько человек, мнение которых для вас действительно важно. Кто они?

В первую очередь, конечно, мой муж, это мой самый строгий судья. Для меня большая награда получить его одобрение, потому что это очень непросто, у него высокая планка. Мы с ним, кстати, тоже не сходимся в некоторых вещах. Например, какие-то комедии я смотрю от него тайком, потому что он считает их ужасно тупыми, не понимает, как вообще можно над этим смеяться. Однажды в самолете я сильно смеялась, смотря один фильм, по-моему, это была комедия с Уиллом Фарреллом, которого я обожаю. А муж просто недоумевал, почему у меня такая бурная реакция. Так что у меня есть свое guilty pleasure. В юности я смотрела мультик South Park, и это, конечно, повлияло на мое восприятие юмора. Сейчас тоже есть какие-то комедийные ситкомы, которые я смотрю, но делаю это тайком, чтобы не дай бог муж не заглянул в экран и не ужаснулся тем, какая я не тонко организованная личность (смеется). Для меня он — человек номер один, на которого я ориентируюсь. 

А на кого еще?

Для меня очень важно мнение Ренаты. Она вообще особенный человек в моей жизни. Я помню прекрасно, как впервые смотрела фильм «Настройщик», и он перевернул мое представление о том, какой может быть актриса. Все, что делает Рената, — круто, она во всем уникальна, и вкус у нее своеобразный, при этом очень строгий: она строга и к себе, и к людям, с которыми работает. Конечно, она не смотрит тупые ситкомы (смеется), но понимание красоты кадра и сложного, странного юмора у нас с ней очень схоже. Если я получаю ее одобрение, меня это очень подстегивает, это такой серьезный для меня ориентир. Рената в этом смысле для меня много сделала, она изначально своим одобрением сильно мотивировала меня к делу, к росту. Она создает вокруг себя такое мощное творческое поле, в котором творческие зернышки прорастают с огромной скоростью, и если ты попадаешь в этот вихрь, то происходит прорыв. В ее поле я очень выросла в творческом плане, невозможно это переоценить. 

В одном из интервью вы сказали, что вам довольно непросто сближаться с людьми. Какие люди сейчас составляют ваш ближний круг?

Это люди, с которыми мы вместе прошли путь. Есть момент, когда люди влюбляются друг в друга, и между ними происходит близость, но мне кажется, что настоящая близость приходит именно по дороге — пока вы вместе проходите через какие-то испытания. На своем опыте я узнала, что друг познается не только в беде, но и в радости тоже, потому что какая-то часть моих друзей отвалилась именно в момент счастья, череды моих побед. Поэтому сейчас мой ближний круг — это люди, которые остались со мной, пройдя через решето, сплетенное из моих побед и поражений. Основной костяк — мои подруги из Питера, но еще есть несколько человек, с которыми я познакомилась, переехав в Москву. Их не так много, совсем близких — меньше десяти человек. Но все они классные! (Смеется.) Мне кажется, важно, чтобы друзья тебя вдохновляли и восторгали. И мне очень повезло, что я окружена действительно интересными людьми, которые делают что-то значимое, растут, у них огромные личные достижения. Для меня это такое счастье — гордиться своими друзьями, их обществом. И конечно, самое главное — чувство юмора, у близких людей оно должно обязательно совпадать. Вы должны искренне смеяться над шутками друг друга, потому что иначе ничего не получится. 

 «Мне всегда нравилось, что в South Park не было запретных тем для юмора». 

А есть темы, на которые вы не будете шутить и над которыми не станете смеяться?

В кругу моих ближайших подруг мы можем шутить на любые темы, как в мультике South Park. Мне всегда нравилось, что там не было запретных тем для юмора, герои могли смеяться над чем угодно. Когда я его смотрела, это было лет 15 назад, в обществе не было такой строгой толерантности, поэтому там смеялись и над недугами, и над сексуальной ориентацией, и над цветом кожи — над всем. И это не казалось чем-то неправильным, оскорбительным. Сейчас, конечно, я в широком кругу не стала бы так делать. Не потому, что боюсь осуждения, а потому, что понимаю, что над какими-то вещами не стоит смеяться, так как они могут кого-то обидеть, а я не хочу никому причинить неприятных чувств. У меня есть узкий круг людей, над которыми я могу шутить, и в этом круге нет никаких границ для юмора. Если моя подруга поправилась, я могу отпустить по этому поводу колкость, не боясь ее обидеть, потому что в ответ она обсмеет меня в четыре раза сильнее. У нас в этом даже некоторая соревновательная есть основа — кто кого сильнее приложит, кто жестче пошутит. Я считаю, что между собой мы в праве говорить и шутить, о чем хочется, потому что не заденем чувства друг друга. А в широком смысле понимаю, что нужно заботиться о чувствах других людей, и тенденция быть бережными друг к другу, думаю, очень правильная. 

Все мы в течение жизни проходим какие-то этапы преодоления — себя, различных обстоятельств. Какие на данный момент самые важные преодоления были у вас?

О каких-то конкретных вещах я бы не стала рассказывать, потому что так, как их прочувствовала я, другой человек не сможет почувствовать. У всех разный уровень проблем, и извне невозможно оценить остроту их переживания. Я могу болезненно проживать что-то связанное с неудачами на работе, с расстановкой сил не в мою пользу… Для меня самое большое преодоление — это в ситуации, когда кажется, что все ужасно и напрасно и нет сил и смысла утром вставать с кровати, поставить ногу на пол и сделать первый шаг, несмотря на все переживания, страхи, апатию, отсутствие сил и неверие в себя и момент. Второй, третий шаг уже даются немного легче, а потом как-то отвлекаешься от дурных мыслей вовсе. 

Что вам придает уверенности в себе?

Уверенность в себе — это очень зыбкая почва. Я так и не поняла, от чего она зависит и на чем строится, сегодня она есть, а завтра ее нет. Но я поняла, что это не связано с физической формой, то есть с цифрой, которую показывают весы, не связано с макияжем, прической. Конечно, можно себя всем этим укрепить, но секрет точно в чем-то другом, и я пока его не раскрыла. Иногда кажется, что ты стоишь очень ровно и уверенно, но малейшее колебание — и земля уходит из-под ног. Мне кажется, главное — постоянная потребность выкарабкаться, не зависать, не утопать. Все люди испытывают страх, но кого-то он останавливает, а кто-то справляется и проходит через эти страхи насквозь, прямо к цели. Уверенность не так важна, как тот зуд, который заставляет тебя все время куда-то двигаться, и у меня он довольно сильный. С чем это связано, я не знаю, но он всегда был при мне. 

«Я впервые решила уйти в декрет, мне правда интересно, что это такое». 

Что вы считаете своими главными победами на сегодняшний день?

Все главные победы в работе только впереди, я так считаю. Планы, конечно же, есть, но пока эти победы не случились, о них и говорить нечего. Да даже если и случились — все равно. Надо больше делать и говорить поменьше — такая моя позиция. А в личной жизни каждый человек, который со мной сейчас, — это победа. 

Вы планируете быстро вернуться к работе после рождения ребенка?

Не загадываю. Я впервые приняла решение взять перерыв в работе, посвятить все время и внимание новому человеку. До этого я еще никогда не была в декрете, и мне правда интересно, что это такое (смеется). Вдруг меня затянет вообще. Я решила, что так как это, возможно, со мной не повторится больше никогда, то, наверное, будет глупо не погрузиться в это с головой, по-настоящему, не отвлекаясь, как прежде, на работу и учебу. 

Что может вызвать у вас настоящий трепет?

Я очень реагирую на живопись, у меня бывает такое совпадение с работами... Это произошло со мной не сразу. Я выросла в Питере, и там принято покупать абонемент в «Эрмитаж». И вот ты ходишь по нему весь год в музей, изучаешь разные темы: северное Возрождение, Средневековье. Для меня это всегда было некое отбывание, а не интерес. Но потом, лет в 27, меня вдруг торкнуло, и я начала действительно чувствовать живопись. 

Какие художники или произведения для вас важны?

Я могу описать некоторые встречи, потому что для меня это именно встречи. Пока ты не увидишь произведение искусства вживую, не поймешь, как ценна возможность подойти к картине, рассмотреть детальность ее проработки и невероятное буйство красок, воспринимать ее с разных планов, следя за фабулой, придуманной художником, или совсем отвлекаясь от неё. Меня, например, абсолютно свела с ума выставка Брейгеля, на которой мы были в прошлом году. Мне вообще нравится северная живопись: готика и раннее Северное Возрождение. У его мастеров такая техника письма, что изображенные на полотнах люди с большими лбами нам сейчас кажутся странными, очень далекими от нас и очень таинственными. Но вот я встречаю «Портрет ювелира» ван Эйка, написанный почти 600 лет назад, и понимаю, что люди вообще не меняются, и гений художника так велик, что он не использовал шаблоны того времени, а просто писал так, как он видит, а видел он обычного живого человека. И вот мне 31 год, и я впервые понимаю, что 600 лет назад люди были такими же, как мы, просто их изображали другими! Недавно в Париже я была на выставке Эль Греко. Когда его работы собраны в одну большую экспозицию, у тебя создается ощущение, что ты окружен каким-то невероятным движением, кажется, что персонажи сейчас оживут, сорвутся со стен, что даже Иисус сорвется с креста. На выставке да Винчи я понимаю, что он умел написать какую-то невероятно важную и возможно высшую составляющую женской красоты – чистоту, он как никто другой мог уловить ее и сделать на ней акцент. Я очень люблю Сутина и Бэкона, у меня они почему-то стоят на одной полке – у меня в голове есть свои полочки, куда я раскладываю художников. Кто-то Бэкона называет депрессивным, а я могу смотреть на его картины бесконечно. Но есть художники, в поле которых мне очень тяжело находиться. Например, в Русском музее мне хочется пробежать через зал, где висит Филонов, не потому, что не нравится, а просто очень он меня ранит, больно его воспринимать. Так же было со мной на выставке коллекции Щукина в Пушкинском музее, в отсеке, где был собран сразу весь Пикассо. Такие вот очень личные отношения с живописью, и я могу об этом говорить бесконечно, это мой кайф.